Александр Немец: Зачем путинскому режиму этот новый горячий конфликт... или даже новый фронт?
Александр Адельфинский: жизненно важно призывать и учить людей думать...
Мы видим милитаризацию тех режимов, которые, как казалось нам, цивилизовались или, по крайней мере, обезврежены в их худших проявлениях. Мы взираем на изменение лексики на ту, которая была раньше невозможна. Мы пытаемся сопротивляться тем началам, которые пропустили как обезвреженные, а они только ждали, когда мы, столь хорошие и прогрессивные, расслабимся.
Михаил Долиев: небольшая ссора между диктаторами наблюдалась и раньше.
КМ не будет преемницей РФ – ни юридически, ни идеологически, ни ментально...
Диалог сквозь решетку с Игорем Яковенко.
Аркадий Янковский: А ведь времена меняются.
Александр Немец: почти полтонны обогащенного урана все еще в руках аятолл.
Надо, наконец, признать: единого центра нет и, может быть, не должно и быть.
Леонид Невзлин: Свобода – это не дар.
Иосиф Гальперин: Это тренд такой – растление.
Константин Дикусар: Почему в Молдове национальная гордость ставится выше уроков прошлого?
Александр Немец: Путин не смог оказать Ирану никакой военной помощи.
Андрей Пионтковский: Вой угрюмого отчаяния разносился по кремлевским пропагандистским болотам 23 июня...
Юрий Щербачев: Ждать целый год нельзя.
Константин Дикусар: Какое "просвещение" принес архиепископ Павел Лебедев в оккупированную Бессарабию