Следы преступлений

Начну с признания.

Я не верил в возможность полномасштабной войны с Украиной. Я ошибся.

Теперь по сути.

С 1939 года — начала Второй Мировой войны — изменилось информационное пространство. Тогда главным носителем информации было звучащее слово, и можно было потом отрицать сказанное.

Теперь люди пишут в интернете. А он ничего не забывает. НИЧЕГО. Ни преступных приказов, ни лживой милитаристской пропаганды, ни радости по поводу агрессии, захвата чужих территорий или страданий тех, на кого напали.

В Нюрнберге, в 1948 году, основным носителем неопровержимых доказательств были бумага, фото и кинохроника. Их можно было порвать или сжечь. Сказанное нуждалось в подтверждении свидетелей, а их могло не остаться. Поэтому части преступников рангом поменьше удалось избежать наказания.

Сейчас, благодаря интернету, преступные приказы, пропаганда, преступные призывы фиксируются навечно. С 1939 до 1945 года прошло 6 лет. У вас, сегодня поддерживающих войну, убийства и агрессию, столько времени не будет.

И тогда вам вспомнят всё.